РАЗДЕЛ II. ИСТОРИЯ БИБЛИОГРАФИИ

Характеризуется роль истории в современном и перспективном развитии библиографии как деятельности и библиографоведения как науки. Раскрываются основные особенности, тенденции и достижения библиографии на примере ее отечественной истории.

Глава 7. ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ТИПОВ БИБЛИОГРАФИИ

Основное внимание уделено возникновению и развитию функциональной библиографии - государственной, критической (научно-вспомогательной), рекомендательной и библиографии второй степени.

7.1. ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

В принципе нельзя считать удачным сам термин "государственная библиография", с некоторых пор (70-е годы XX в., в связи с внедрением ГОСТов) пришедший на смену ранее используемым - описательная, учетная, учетно-регистрационная и т.п. Терминологические исследования продолжаются, поэтому мы будем использовать ныне принятый термин исходя из того, что содержание его обусловлено первой из основных специализированных функций библиографии - учета всех выпускаемых в нашей стране изданий. Осуществление этой функции требует, по меньшей мере, выполнения трех условий: наличия системы обязательного экземпляра; наличия особого социального института (библиотеки, книжной палаты и т.п.) для регистрации и хранения такого экземпляра, т.е. создания государственного (национального) архива; подготовки и выпуска соответствующих библиографических изданий в целях оповещения общества, потребителей информации.

Как показывает исторический опыт развития русской библиографии, названные условия в необходимом единстве сложились не сразу. В частности, нам уже известно, что до начала XIX в. были лишь отдельные опыты и предложения, не получившие затем реализации и развития. Ситуация резко изменилась с начала XIX в.

Прежде всего, новый царь  Александр I в числе проведенных им прогрессивных мероприятий разрешил с 1801 г. открывать частные типографии. В 1807 г. при всех губернских правлениях были основаны казенные типографии. В ходе реформы системы российского просвещения было учреждено Министерство народного просвещения (1802 г.), организованы новые университеты (в 1804 г. - Казанский и Харьковский, в 1819 г. Петербургский педагогический институт преобразован в университет), лицеи (например, в 1810 г. - Царскосельский лицей, где учился  А.С.Пушкин), школы, училища, гимназии. После введения нового школьного устава 1804 г., расширявшего возможности бессословного начального и среднего образования, только за первое пятилетие вновь открыто, не считая Прибалтики, 115 приходских школ, 126 уездных училищ и ряд гимназий [см.:  Здобнов Н.В. История русской библиографии... С. 128-129].

В начале XIX в. активизируется деятельность как ранее возникших, так и вновь созданных частных издательско-книготорговых предприятий, крупнейшие из которых носили семейный, династический характер. Особый вклад в развитие книжного дела и библиографии внесли  Глазуновы,  Салаевы,  Базуновы и др. Были созданы и другие издательские и книготорговые фирмы: дворянских издателей-меценатов  П.П.Бекетова и  Н.П.Румянцева, буржуазно-коммерческие издательства  В.А.Плавильщикова,  И.В.Сленина,  С.И.Селивановского и др. Но в условиях развития товарно-денежных отношений, переходных к капиталистическому производству, особую значимость для книжного дела, в частности библиографии, имела деятельность  А.Ф.Смирдина. Главная заслуга всех вышеназванных издательских и книготорговых фирм заключается в том, что большинство из них еще до официально основанной государственной библиографии, а затем параллельно с ней в своих каталогах отражали книгоиздательскую деятельность того времени. Тем более что ощутимо происходила количественная и качественная ее эволюция. По разным подсчетам в начале XIX в. в среднем в год выходило 335-373 названия. Современный исследователь  А.А.Зайцева указывает, что, по состоянию на 1810 г., только в системе Министерства народного просвещения насчитывалось 75 типографий, а общее их число приближалось к 90 [Книгопечатание в России на рубеже XVIII и XIX вв.//Книга в России до середины XIX в. Л., 1978. С. 183-194].

Кроме того, активно развивается периодическая печать. По данным  Н.М.Лисовского, уже в 1806 г. было 30 периодических изданий, в 1825 г. (год восстания декабристов) - 42. В 1838 г. по распоряжению правительства начинается выпуск 43 губернских ведомостей (газет), что имело важное не только культурно-экономическое, но и библиографическое значение, особенно для развития краеведческой библиографии. Для сравнения, за весь XVIII в. в России было 119 периодических изданий [подробнее см.: Лисовский Н.М. Периодическая печать в России, 1703-1903 гг.: (Статистико-библиогр. обзор рус. период. изд.)//Лит. вестн. 1902. Вып. 8. С. 281-306].

В сложившихся условиях необходима была хорошо поставленная библиография, в первую очередь государственная с ее функцией учета (регистрации) и информационного оповещения общества о наличии соответствующей издательской продукции. В этой связи следует отметить, что в начале XIX в. уже имелись, по крайней мере, три центра, которые получали обязательный экземпляр: Библиотека Академии наук (1783 г.), Императорская публичная библиотека в Петербурге (с 1810 г.); существовала предварительная цензура, которую осуществляли согласно цензурному уставу 1804 г. университеты, а в Петербурге - еще и особый цензурный комитет.

Важную роль в развитии государственной библиографии сыграла русская периодическая печать. В данном случае примечательно, что обязательные экземпляры библиотеки Академии наук, Публичной библиотеки и цензурного ведомства были доступны библиографам, журналистам, издателям и книготорговцам. На их основе и составлялись многочисленные библиографические пособия, которые восполняли отсутствие государственной библиографии. В частности, сами библиографы именно в начале XIX в. до конца осознали необходимость как текущей, так и ретроспективной регистрации всех выпускаемых изданий. Теоретически это обосновано в работах  В.Г.Анастасевича, а практически - реализовано в стремлении создать собственно библиографический журнал, прежде всего для государственного учета и регистрации, а затем - и критико-библиографический. Тем самым в определенной мере продолжить и усовершенствовать опыты ушедшего XVIII в. в лице  Н.И.Новикова и  Г.Бакмейстера.

Правда, первые опыты начала XIX в. связаны с изданием критико-библиографического журнала, потому, может быть, и не совсем удачные, что государственной библиографической регистрации еще не было. Речь идет о журналах "Московский Меркурий"  П.И.Макарова (1803 г.), прекратившемся в том же году, и "Московские ученые ведомости", издаваемом профессором Московского университета  И.Ф.Буле в 1805-1807 гг. Более удачной была попытка  П.И.Кеппена, с 1825 г. начавшего выпускать свои "Библиографические листы". На основании цензурных списков здесь с большой полнотой и точностью велась текущая библиографическая регистрация по специально разработанной схеме классификации. Хотя в объявлении об издании было обещано, что по мере возможности, будут помещаться и суждения (рецензии) о достоинстве ученых произведений, но даже в год восстания декабристов критика в журнале страдала академизмом. К тому же попечитель Казанского учебного округа М.Л.Магницкий, усмотрев в журнале непозволительные и вредные высказывания против православия, написал донос. С большим трудом П.И.Кеппену удалось оправдаться, но журнал прекратил свое существование в 1726 г. на 43-м номере. Новые собственно библиографические журналы появятся в России лишь во второй половине XIX в.

Но, как мы уже отмечали, потребность в библиографии в начале XIX в. была уже велика. И не случайно, что функции текущей государственной регистрации взяла на себя российская журналистика. В этой связи мы вынуждены опять говорить о журнале, выходящем на немецком языке: "Russland unter Alexander dem Ersten" [Россия при  Александре I. СПб. и Лейпциг, 1804-1808). Его в целях ознакомления Западной Европы с Россией издавал А.К.Шторх (1768-1835), один из крупнейших в Европе политэкономов. Родился он в Риге, но с 1787 г. и до смерти жил в Петербурге, став первым в России академиком по политической экономии и статистике (1804 г.); вице-президентом Академии наук и членом ряда иностранных академий.

Его сотрудником по изданию журнала был  Ф.П.Аделунг (1768-1843), сын известного немецкого филолога, родился в Шеттине, окончил Лейпцигский университет, по своим научным интересам - историк, археолог, лингвист, член-корреспондент Академии наук (1809 г.) и почетный член Харьковского и Дерпт-ского университетов. В Петербург прибыл в 1797 г., где с 1803 г. сблизился с А.К.Шторхом.

Именно для журнала "Россия при Александре I"  А.К.Шторх и Ф.П.Аделунг подготовили упомянутый ранее библиографический труд "Систематическое обозрение литературы в России в течение пятилетия - с 1801 по 1806 г.", напечатанный на русском языке и в самом журнале (1808), и отдельным изданием в Петербурге в 1810-1811 гг. По своему жанру это первый в России статистико-библиографический обзор. Задачу свою авторы изложили во введении: "Все просвещенные народы чувствовали необходимость обозревать от времени до времени состояние своей литературы и некоторым образом отдавать самим себе отчет в успехах или упадке изящных наук, каковые между ними могли быть замечены. От сего произошли журналы литературы, ученые ведомости и другие к познанию литературы служащие пособия, какие находим мы у немцев, французов, англичан, итальянцев и др. Таковые периодические сочинения не токмо имеют целью объявления и суждения о нововышедших книгах, но служат также и к тому, что из оных можно обозревать состояние всей литературы в течение какого-либо периода и сравнивать оное с состоянием другого периода... Российская литература по сие время не имела такого пособия к познанию оной и недостаток сей весьма ощутителен, как для отечественных, так и для иностранных друзей ее... Но поколе не будем мы иметь периодического сочинения сего рода, дотоле невозможно также будет замечать во всей полноте беспрестанно возрастающие богатства нашей литературы...".

Из процитированного следует, что библиографический учет должен носить не только периодический характер (журнал, ведомости и т.п.), но и осуществляться с целью "объявления и суждения", или "показания и суждения о нововышедших книгах", т.е. описания и критики. Более того, "к познанию литературы служащие пособия" не должны ограничиваться библиографическими жанрами "реестра книгам" (списка, указателя), а подниматься до уровня обозрения, т.е. квалификации состояния литературы, успехов или упадка наук. При этом, по мнению автора введения (оно написано от первого лица, скорее всего А.К.Шторхом), такое обозрение может иметь не только статистический, как в данном конкретном случае, но и критический характер. Предлагается создать "критический журнал российской литературы", в котором рецензировались бы все выходящие в течение года книги, причем коллективными усилиями членов трех академий и профессоров университетов, медико-хирургической академии и педагогического института. "Если бы таковые рецензии сочиняемы были с основательностью, умеренностью и действительно поучительным образом, - подчеркивает А.К.Шторх, - то какое благотворительное влияние могло бы иметь подобное заведение на литературу, сколь много могло бы оно содействовать усовершенствованию оной! В конце каждого года философское обозрение соделало бы приметными успехи литературы по каждой части и оживило патриота новыми надеждами для времен грядущих".

А.К.Шторх специально останавливается на имеющихся в России трудностях, которые следует преодолеть, чтобы наладить полный библиографический учет (у него "показание" в форме росписи, реестра не только книг, но важнейших статей из лучших журналов сего периода), тем более в виде систематического обозрения. По его мнению, должны быть соблюдены следующие условия. Во-первых, наличие национального хранилища, в котором собиралось бы все из печати выходящее. Характерно в этой связи сделанное примечание (ссылка), суть которого сводится к следующему: даже библиотека Академии наук, которая в силу императорского повеления и должна была получать по экземпляру всякой в Российской империи печатаемой книги, получает не более половины. Во-вторых, не должно быть такого положения, когда книгопродавцы не публикуют периодически полных и верных реестров продающихся у них книг, а из публичных объявлений столь же мало можно узнать, что печатается на иждивении правительства и в типографиях казенных мест. В-третьих, должно быть обеспечено качество публикуемых книготорговых каталогов и библиографических сообщений ("книжные известия") в периодической печати. В необходимой мере никакие из перечисленных условий в государственной библиографии России начала XIX в. не выполнялись. Поэтому авторы "Систематического обозрения...", чтобы подготовить только роспись книг и важнейших статей из лучших журналов 1801-1806 гг., затратили семь лет.

"Систематическое обозрение..." было задумано как продолжающееся издание, регистрирующее и оценивающее отечественную печатную продукцию по пятилетиям, а в случае создания критического журнала - и погодно. И, хотя издание прекратилось, эту обязанность вскоре приняли на себя почти все русские журналы универсального содержания. С точки зрения государственной библиографии особенно примечательными из них были: "Сын отечества" (1812-1839), "Московский телеграф" (1825-1834), "Московский вестник" (1827-1830), "Библиотека для чтения" (1834-1864), "Современник" (1836-1866), "Отечественные записки" (1839-1858). Обычно их делят на прогрессивные и реакционные, в случае библиографии это в большей степени касается ее критического направления. Но с точки зрения государственной библиографии важно другое - полнота и качество отражения всей вновь выходящей печатной продукции в России. Поэтому мы и расположили названные журналы в порядке хронологии их возникновения.

Для нас в данном случае особенно важны два момента. Во-первых, универсальные русские журналы начала XIX в. стремились отражать, по возможности, полный библиографический учет, сопровождая его, исходя из специфики публицистической деятельности, библиографической оценкой (критикой), библиографическим обозрением и в отдельных случаях библиографической рекомендацией. Во-вторых, такая библиографическая деятельность в журналах осуществлялась и позже, несмотря на то что с 1837 г. в России началась официальная библиографическая регистрация.

Начало официальной государственной библиографии связано с "Журналом Министерства народного просвещения" (1834-1917), в котором за период 1837-1855 гг. впервые велась, как считает Н.В.Здобнов, действительно полная и регулярная регистрация вновь выходящих в России произведений печати.  Н.В.Здобнов подчеркивает: "Это было одним из наиболее значительных явлений в истории русской библиографии" [История русской библиографии... С. 255]. Вокруг этого явления многое еще не выяснено. К сожалению, необходимых архивных разысканий, серьезных научных исследований его до сих пор проведено не было. Пока ясно одно, что публикуемый с 1837 г. сначала на страницах самого журнала, а с 1839 г. - в качестве "Библиографических прибавлений" к нему "Указатель вновь выходящих книг" преследовал в первую очередь цензурные, полицейские функции. Это доказывается и самими обстоятельствами появления этого указателя, и местом печатания, и возможными его составителями [подробнее см.:  Здобнов Н.В. История русской библиографии... С. 250-270; с № 3 за 1997 г. журнал "Библиография" регулярно публикует поглавно труд Б.А.Семеновкера "Государственная библиография России. XVIII-XX вв."].

Но в полном смысле достижением в развитии государственной библиографии в дореволюционной России следует считать учреждение специального библиографического органа - журнала "Книжная летопись", первый номер которого вышел 14 июля 1907 г. Редактором журнала стал  Андрей Дмитриевич Торопов (1851-1927) - работник Главного управления по делам печати и достаточно зрелый библиограф, создатель и активный участник Московского библиографического кружка (1889 г.), реорганизованного затем в Русское библиографическое общество, редактор журнала "Книговедение" (1894-1896), ему принадлежало первое крупное методическое пособие для библиографов - "Опыт руководства к подробному описанию книг, согласно требованиям современной библиографии" [М., 1901. 96 с.].

Программа "Книжной летописи" включала: 1) текущий библиографический учет книг и периодических изданий, выходивших на территории Российской империи; 2) регистрацию ино-странных книг, имевших отношение к России и напечатанных за ее пределами ("Rossica"); 3) учет изданий на славянских языках ("Slavica"); 4) роспись журналов, газет и рецензий в разделе "Летопись периодической печати".

Сверх официально провозглашенной программы в "Книжной летописи" печатались правительственные распоряжения об арестах и конфискациях произведений печати, перечни запрещенных изданий, Основная работа по реализации программы осуществлялась в Главном управлении по делам печати (начальник -  А.В.Бельгардт) Министерства внутренних дел. Устанавливался новый порядок, согласно которому карточки, заполняемые инспекторами управления на каждое издание, пересылались с июля 1907 г. вместе с обязательными экземплярами в Петербург, в Особую библиотеку Главного управления, где и использовались для "Книжной летописи". Наряду с библиографическим описанием (автор, название, подзаголовок, выходные данные, объем, тираж) в карточке указывались и другие сведения: фамилия инспектора, адрес типографии или книжного склада. Строго определенное количество обязательных экземпляров всех вновь напечатанных книг, журналов, газет и других произведений печати поступало в Главное управление по делам печати, откуда после необходимой обработки рассылалось по государственным книгохранилищам.

Несмотря на имеющиеся недостатки [о них см.:  Машкова М.В. История русской библиографии... С. 50], нельзя умалять огромной ценности "Книжной летописи" для российской библиографии, книжного дела и культуры в начале XX в. За 1907-1917 гг. в журнале было зарегистрировано 266 000 названий книг, брошюр и периодических изданий, вышедших в России на 85 языках, тиражом свыше миллиарда экземпляров [Там же. С. 52]. Этот массив стал базой для функционирования других библиографических изданий - общих и специальных ежегодников (например, "Библиографические ежегодники"  И.В.Владиславлева, отразившие российскую печать за 1910-1914 гг.), текущей библиографии второй степени в журнале "Библиографические известия" (1913-1925, 1929), библиографических отделов на страницах отраслевых журналов и т.д.

Ведущие книговеды и библиографы того времени поначалу с прохладцей отнеслись к новому журналу, считая его официальным и узковедомственным, критиковали за отсутствие исчерпывающей полноты регистрации. Со временем их отношение менялось в положительную сторону, чему немало способствовала популяризаторская деятельность  А.Д.Торопова. Роль "Книжной летописи" в русской библиографии в целом квалифицировал один из видных библиографов в России начала XX в.  К.Н.Дерунов, назвав ее "самым ценным приобретением русской новейшей (с конца 70-х годов) специальной журналистики и всей библиографии нашей вообще" [см. его статью: Жизненные задачи библиографии//Библиогр. изв. 1913. № 2. С. 114].

Интересно подчеркнуть, что сам А.Д.Торопов, часто бывая за границей в целях изучения зарубежного библиографического опыта, на примере немецкой библиографии наглядно убедился и с гордостью отмечал, что и образцовая немецкая библиография уступает русской как в полноте регистрации выходящих изданий, так и в тщательности их описания. Наконец, следует сказать и о том, что "Книжная летопись" получила оценки и на самом высоком государственном уровне России. Речь идет о докладе начальника Главного управления по делам печати  А.В.Бельгардта царю  Николаю II при вручении ему первого тома "Книжной летописи" (с 1 июня 1907 по 1 января 1908 г.). Было подчеркнуто, что "это издание является первым полным библиографическим журналом в России".

Качественно новый этап в развитии государственной библиографии в России начался в ходе Февральской революции 1917 г., когда постановлением Временного правительства от 27 апреля (10 мая) была учреждена Книжная палата. Этому предшествовали различного рода организационные мероприятия и научные дискуссии. В результате коллективного творчества родился проект первого государственного библиографического учреждения в России. На него возлагались следующие важные задачи: регистрация всех выходящих в стране произведений печати, издание "Книжной летописи", систематический учет всего ранее изданного на русском языке печатного материала, снабжение крупных книгохранилищ обязательным экземпляром (в палату поступало 7 экз., из которых только два оставляли на хранение). Пересылку последнего в Книжную палату Временное правительство возлагало на своих комиссаров, действовавших на местах. Вскоре директором Книжной палаты был назначен известный литературовед и библиограф  С.А.Венгеров и, несмотря на трудности революционного периода, началась активная работа нового библиографического учреждения.

С момента официального возникновения государственной библиографии в "Журнале Министерства народного просвещения" (1837 г.) она прошла долгий и сложный путь своего развития. Главное, что в конце концов были созданы специальный печатный орган "Книжная летопись" (1907 г.) и специальное учреждение - Книжная палата (1917 г.) - для регистрации и хранения обязательного экземпляра. Тем самым были заложены более глубокие основы для развития вообще российской библиографии. Не случайно государственную библиографию и предлагают называть "базисной". Без нее невозможно дальнейшее совершенствование других видов библиографии. В первую очередь, это касается критической, или научно-вспомогательной, библиографии.