Антон Чехов - 
		Пережитое
		о произведении 
Был Новый год. Я вышел в переднюю.
 
				 
				Там, кроме швейцара, стояло еще несколько наших: Иван Иванович, 
				Петр Кузьмич, Егор Сидорыч... Все пришли расписаться на листе, 
				который величаво возлегал на столе (Бумага, впрочем, была из 
				дешевых, N 8.)  
				 
				Я взглянул на лист. Подписей было слишком много и... о 
				лицемерие! О двуличие! Где вы, росчерки, подчерки, закорючки, 
				хвостики? Все буквы кругленькие, ровненькие, гладенькие, точно 
				розовые щечки. Вижу знакомые имена, но не узнаю их. Не 
				переменили ли эти господа свои почерки?  
				 
				Я осторожно умакнул перо в чернильницу, неизвестно чего ради 
				сконфузился, притаил дыхание и осторожно начертил свою фамилию. 
				Обыкновенно я никогда в своей подписи не употреблял конечного 
				"ера", теперь же употребил: начал его и закончил.
 
				 
				- Хочешь, я тебя погублю? - услышал я около своего уха голос и 
				дыхание Петра Кузьмича.
 
				 
				- Каким образом?  
				 
				- Возьму и погублю. Да. Хочешь? Хе-хе-хе.
 
				 
				- Здесь нельзя смеяться, Петр Кузьмич. Не забывайте, где вы 
				находитесь. Улыбки менее чем уместны. Извините, но я полагаю... 
				Это профанация, неуважение, так сказать...
 
				 
				- Хочешь я тебя погублю?  
				 
				- Каким образом? - спросил я.
 
				 
				- А таким... Как меня пять лет тому назад фон Кляузен погубил... 
				Хе-хе-хе. Очень просто... Возьму около твоуй фамилии и поставлю 
				закорючку. Росчерк сделаю. Хе-хе-хе. Твою подпись неуважительной 
				сделаю. Хочешь?  
				 
				Я побледенел. Действительно, жизнь моя была в руках этого 
				человека с сизым носом. Я поглядел с боязнью и с некоторым 
				уважением на его зловещие глаза...
 
				 
				Как мало нужно для того, чтобы сковырнуть человека !  
				 
				- Или капну чернилами около твоей подписи. Кляксу сделаю... 
				Хочешь?  
				 
				Наступило молчание... Он с сознанием своей силы, величавый, 
				гордый, с губительным ядом в руке, я с сознанием своего 
				бессилия, жалкий, готовый погибнуть - оба молчали... Он впился в 
				мое бледное лицо своими буркалами. я избегал его взгляда.
 
				 
				- Я пошутил,- сказал он наконец.- Не бойся.
 
				 
				- О, благодарю вас! - сказал я и, полный благодарности, пожал 
				ему руку.
 
				 
				- Пошутил... А все-таки могу... Помни... Ступай... Покедова 
				пошутил... А там, что бог даст...
  |